Лем, конечно!
Всё можно ожидать увидеть на другой планете! Но только не свою бывшую…Тем более вот уже десять лет как покойную бывшую! Так, можно, знаете ли, и в ад уверовать или в рай, всё зависит от характера вашей бывшей. Крису Кельвину повезло. Его девушка Хари, оказалась, миленьким шушпанчегом, и даже явилась ему в лучах света: «Луч, проходящий сквозь щель в занавеси, золотил бархатный пушок на ее левой щеке, а от ресниц на лицо падала длинная тень. Она была прелестна». А вот с самим Крисом всё было совсем не так просто. У него был явный скрытый комплекс маньяка, который и дал о себе знать незамедлительно, и отправилась милая Хари в Космос на ракете полетать. Навечно. Так Крис думал. Но дело осложнилось тем, что это была не мать Земля родная, которая сынку простила бы такие милые шалости. Далеко нет. Это был Солярис. Грозный Планет, покрытый океаном! А то бишь «Икс биллионов частиц метаморфной плазмы». Единолично и одновременно!. Живой «дышащий» океан, и, к тому же, активно Криса изучающий. Вот тут то и начинается вся жесть. Ну где ему.Океану было понять, как ужасно это увидеть свою давно и горячо любимую жену бывшую, да к тому же еще покончившую жизнь самоубийством? И, кажется, даже по вине самого маньяга Кельвина... Прочел, понимаешь, о чем Крис часто-часто думал, и чего ему очень-очень для целостности и половинчатости не хватало, ну и решил, доброе дело сделать, (или же просто Контакт наладить)… И воссоздал Кельвину его вторую половинку! И пошло поехало. И невдомек ему, почему Кельвин ее за «чудовище» принял, да и самой воображаемой Хари это тоже невдомёк оказалось.
«- Откуда ты взялась?
- Не знаю. Это плохо?»
Вот только чувствует она как Хари, и даже так же очень-очень крепко любит. То дверь металлическую голыми руками прогнет, чтобы к Крису поближе быть, то жидкого кислороду выпьет, поняв, что не есть она настоящая Хари. Да и что другу.милому это всё не чай.с.апельсинами.мандаринами…
И вообще…. Что-то как-то всё очень не так…. Вернее, вообще всё не так!
«Мы отправляемся в космос приготовленные ко всему, то есть к
одиночеству, борьбе, страданиям и смерти. Из скромности мы не говорим
этого вслух, но думаем про себя, что мы великолепны. А на самом деле, на
самом деле это не все и наша готовность оказывается недостаточной. Мы
вовсе не хотим завоевывать космос, хотим только расширить Землю до его
границ. Одни планеты пустынны, как Сахара, другие покрыты льдом, как
полюс, или жарки, как бразильские джунгли. Мы гуманны, благородны, мы не
хотим покорять другие расы, хотим только передать им наши ценности и
взамен принять их наследство. Мы считаем себя рыцарями святого Контакта.
Это вторая ложь. Не ищем никого, кроме людей. Не нужно нам других миров.
Нам нужно зеркало. Мы не знаем, что делать с иными мирами. Достаточно
одного этого, и он-то нас уже угнетает. Мы хотим найти собственный,
идеализированный образ, это должны быть миры с цивилизацией более
совершенной, чем наша. В других надеемся найти изображение нашего
примитивного прошлого, в то же время по ту сторону есть что-то, чего мы не
принимаем, от чего защищаемся. А ведь мы принесли с Земли не только
дистиллят добродетели, героический монумент Человека! Прилетели сюда
такие, какие есть в действительности, и когда другая сторона показывает
нам эту действительность - не можем с этим примириться»
Ну что ж, любовь, так любовь…
С этим Крис вполне смирился… (с момента появления Хари. Копии2.
И даже полюбил-) Вот только совесть его терзала, - а вдруг? а вдруг? - говорила она, - вдруг не хочешь ты никакой Хари? Въедливая, зараза, была. Да и друг.Снаут в покое не оставляя – «Очень трогательно, очень красиво, возвышенно, все, что хочешь. Но всему этому здесь нет места. Нет. Понимаешь?»
В конце концов, и эта Хари сепя упила(карма прям какая, аш ужос-). Не без помощи друга.Снаута, конечно!(тоша, по-видимому, карма, и вот охота ведь ей все время-)
Ну и что же теперь делать бедному Крису?
«Но у меня нет дома. Земля? Я думаю о ее больших, набитых людьми,
шумных городах, в которых потеряюсь, исчезну почти так же, как если бы
совершил то, что хотел сделать на вторую или третью ночь, - броситься в
океан, тяжело волнующийся внизу. Я утону в людях. Буду молчаливым и
внимательным, и за это меня будут ценить товарищи. У меня будет много
знакомых, даже приятелей, и женщины, а может, и одна женщина. Некоторое
время я должен буду делать усилие, чтобы улыбаться, раскланиваться,
вставать, выполнять тысячи мелочей, из которых складывается земная жизнь.
Потом все войдет в норму. Появятся новые интересы, новые занятия, но я не
отдамся им весь. Ничему и никому никогда больше. И, быть может, по ночам
буду смотреть туда, где на небе тьма пылевой тучи, как черная занавеска,
задерживает блеск двух солнц, и вспоминать все, даже то, что я сейчас
думаю. И еще я вспомню со снисходительной улыбкой, в которой будет
немножко сожаления, но одновременно и превосходства, мое безумие и
надежды. Я вовсе не считаю себя, того, из будущего, хуже, чем тот Кельвин,
который был готов на все для дела, названном Контактом. И никто не будет
иметь права осудить меня».
И лишь, подойдя к океану и просто помолчав -
Крису, наконец, удается наладить Контакт…
«Оно страстно, порывисто старалось познать, постичь
новую, неожиданно встретившуюся форму и на полдороге вынуждено было
отступить, когда появилась необходимость нарушить таинственным законом
установленные границы. Эта резвая любознательность совсем не вязалась с
гигантом, который, сверкая, простирался до самого горизонта. Никогда я так
не ощущал его исполинской реальности, чудовищного, абсолютного молчания.
Подавленный, ошеломленный, я погружался в, казалось бы, недоступное
состояние неподвижности, все стремительнее соединялся с этим жидким слепым
колоссом и без малейшего насилия над собой, без слов, без единой мысли
прощал ему все».
Вход
FAQ
Поиск
